ОЛЕГ ГЕРАСИМОВ: «Я – АДВОКАТ БИЗНЕСА»

С 2012 года в Российской Федерации с легкой руки президента ввели новую должность – уполномоченного по защите прав предпринимателей. Тогда стало ясно, что контролирующие и надзорные органы, которые должны следить за соблюдением законодательства в этой сфере, справляются с этой задачей в неполном объеме.

В Хабаровском крае на эту должность предприниматели выдвинули несколько кандидатур. В результате губернатор, а затем федеральный бизнес-омбудсмен Борис Титов и краевые депутаты  поддержали кандидатуру предпринимателя из Комсомольска-на-Амуре Олега Герасимова.   О том, каких успехов добился институт уполномоченного за это время, как восприняли его предпринимательское сообщество и чиновники, мы и поговорили с бизнес-омбудсменом.

— Олег Владимирович, сегодня в крае действуют несколько структур, позиционирующих себя «органом ДЛЯ предпринимательства». Например, Фонд поддержки предпринимательства, Центр содействия предпринимательству. Чем вы отличаетесь от них?

— Нас действительно иногда путают с министерством экономики. Приходят и просят помочь получить землю или кредит. Понятно, что мы человеку подскажем в этом случае, куда обратиться. Но аппарат уполномоченного не выдает займы и субсидии, как Фонд поддержки, и не обучает составлению бизнес-планов, как Центр содействия. Не разбирает конфликты между бизнесменами и не вмешивается в экономические споры. Прежде всего, мы защищаем бизнес от власти.

— Только за прошлый год к вам было направлено 280 жалоб и обращений от предпринимателей края. Какой механизм работы с жалобами, как вы на них реагируете, какие инструменты используете, чтобы разобраться и помочь каждому?

— У Уполномоченного несколько основных задач, определенных законом: следить за соблюдением прав и законных интересов предпринимателей, мониторить ситуацию, содействовать развитию предпринимательства, взаимодействовать с общественными организациями.

Для этого работают шесть специалистов, в том числе три юриста, отобранных по конкурсу, которые могут дать правовую оценку любому событию. Если предприниматель обращается к нам с жалобой — лично, письменно или через интернет, мы, рассмотрев ее, даем правовую оценку событию. Если необходимо, пишем запросы. Проверяем, все ли документы были поданы правильно, изучаем формулировку отказа. Конечно, наш основной инструмент влияния на ситуацию – прокуратура.

— Почему предприниматель сам не решается обратиться напрямую в надзорный орган? 

— На практике предприниматели крайне неохотно это делают. У них есть опасение: вдруг получат обратную реакцию, и у них будут искать нарушения. В итоге, в прокуратуру обращаются только в крайнем случае.

Когда принималось решение о введении должности бизнес-омбудсмена, вопрос дублирования функций возникал. Да, мы все равно идем через прокуратуру, но к нам предприниматели идут с большим доверием. Я — адвокат бизнеса, причем бесплатный. И искать нарушения в деятельности предпринимательства не буду.

— Всегда ли бизнесмены оказываются правыми?

— По статистике мы смогли защитить только треть обратившихся к нам за помощью. Отмечу, что сегодня вся государственная машина чиновников работает в принципе правильно: отказы с точки зрения закона чаще всего безупречны. Но предприниматель с этим иногда не соглашается, и пытается защитить себя любыми способами.

Кроме того, часто предприниматели пропускают все сроки рассмотрения. Приходит к нам и говорит, что суд отказал, помогите. Но после суда — уже не можем. Можем лишь объяснить, что делать дальше, как исправить ситуацию.

Вот бизнесмен, например, попросил у администрации одного района отвал горной выработки и стал добывать щебень. Вроде бы все законно. Но конкуренты обратились в прокуратуру, которая выяснила, что участок предпринимателю достался без конкурса – никому земля просто была не нужна. В данной ситуации мы посоветовали ему привести документы в соответствие с законом.   Был проведен конкурс, сейчас он нормально работает.

В то же время были случаи, когда нам помогало хорошее знание судебной практики. Так, обращались предприниматели, которым отказали в выдаче субсидии на восстановление предпринимательской деятельности после масштабного наводнения два года назад.    По закону на ее получение имеют право те, кто попал под затопление. Но с ограничением: если торгуешь подакцизными товарами, то такого права лишаешься. По двум случаям был отказ, и прокуратура с отказами согласилась. Но к тому времени изменилась судебная практика, суды решили, что отказы надо давать не тем, кто продает, а тем, кто производит. В результате мы защитили предпринимателя из Нанайского района в Арбитражном суде, субсидию он получил.

— За время работы вы бывали с рабочими визитами в нескольких районах края. С какими жалобами к уполномоченному обращаются предприниматели в глубинке?

— В Ульчском районе одна из жалоб была на то, что местная власть не ответила в установленные сроки на обращение в выделении земли. Мотивировка – в бюджете нет денег на проведение кадастровых работ. Были жалобы на правоохранительные органы, которые не вовремя реагировала на заявления. Порядок после наших писем и проведенных встреч навели. Предпринимательница получила субсидию на поддержку бизнеса, перевела деньги партнеру в Хабаровск на приобретение оборудования для фотостудии, а он не поставил товар. Она выиграла все суды, но судебные приставы не могут эти деньги забрать – у него официально нет имущества. Ведем эту ситуацию, тормошим приставов. Сейчас пытаемся выяснить, можно ли по закону с сотового телефона мошенника эти деньги снять?

— Одной из основных задач уполномоченного вы называли исключение административного давления на бизнес в процессе проведения проверок. Уполномоченный имеет право принимать участие в проверках, по заявлению и с согласия субъекта проверки. Воспользовались ли предприниматели такой возможностью?

— Если у предпринимателя есть сомнение, что его будут правильно и честно проверять, он может пригласить нас. Контролируем, чтобы не было процедурных нарушений. Но не всем это надо. Кто-то нам отвечал: «Сами договоримся». Понятно, какой там уровень отношений.

Но если человеку кажется, что его бизнес незаконно прессуют, мы его обязательно поддержим. В Приморье, когда уполномоченный заявлял о заходе на проверку, органы несколько раз на всякий случай проверку отменяли.

Эту практику начали с конца прошлого года, участвовали примерно в 30 таких мероприятиях.  Могу сказать, что у наших проверяющих инстанций нет специального желания создать специально проблемы предпринимателю. На сегодня нет претензий к проверяющим органам – в присутствии наших юристов проверки проходят без нарушений.

К слову, Роспотребнадзор в своей статистике указывает, что при проведении плановых проверок 99% предпринимателей допускают нарушения. Его представители сами признаются, что 300 СанПиНов, под которые подпадает общепит и торговля, выполнить просто невозможно. Не реально. А, значит, любые проверки бизнеса надо сопровождать.

— Какое обращение предпринимателей к уполномоченному стало для вас наиболее  интересным?

— Одному из леспромхозов края Россельхознадзор отказал в выдаче сертификата на вывоз древесины в Японию, требовали обрабатывать пиловочник от жучка-короеда. Везут древесину водным путем, юридически –обрабатывать не требуется. Мы провели правовую экспертизу предоставленных документов и согласились с позицией предпринимателя. Через прокуратуру добились выдачи сертификата Пять тысяч кубометров леса ушли в Японию. Этому предприятию удалось помочь.

— Сложно не превращаться в отдел жалоб?

— Жалобы – только часть работы, которую необходимо выполнять, чтобы снизить нагрузку на бизнес, заявить о себе. Одна из важных задач – работа над системными проблемами, потому что бить по хвостам, исправлять то, что уже нарушено – не очень эффективно. Поэтому отслеживаем любой новый закон, который идет во вред бизнесу, или если возникают такие подозрения. Например, в прошлом году изменился налог на имущество предприятий. Его отдали субъектам федерации. Раньше с предпринимателей, которые работают на «упрощенке» и на «вменнёнке» этот налог не брали. Начисляют его, исходя из кадастровой стоимости имущества. Понятно, что нагрузка на бизнес сразу возрастает. В разных регионах решили поддержать малый бизнес, и решили вводить налог только с помещений площадью более пяти тысяч квадратных метров, как в Москве. Регионы стали снижать минимальную площадь: Кемерово – одна тысяча квадратных метров, Амурская область – 500. Мы, когда этот вопрос обсуждали в минэкономике, решили подождать. Провели депутатские слушания, на которых я высказал позицию бизнеса. К чести депутатов, они решили отсрочить введение закона. Кстати, это прекрасный пример объединения усилий бизнеса и власти. В этом году будем возвращаться к этому вопросу. Нужно понимать, что в любом торговом центре – маленькие предприниматели, удар роста арендной платы придется по ним. А за все в итоге заплатит покупатель. В условиях сложной экономической ситуации нужно прежде хорошо подумать, что в итоге мы получим, кто от этого выиграет.

Еще пример решения системных проблем. Недавно прошла информация, что меняются строительные нормы и правила. С 1 июля начинает действовать СНиП, запрещающий проектирование магазинов, кафе, работающих после 23 часов в жилых домах. Основной вопрос — коснется ли эта мера действующих предприятий. Решение резонансное в среде предпринимателей. Но решить эту проблему теперь можно только на федеральном уровне. Будем формировать общественное мнение, выходить с ним на Уполномоченного при Президенте РФ Б.Ю. Титова. И уже он вынесет эту проблему в докладе Президенту, а также на уровень Госдумы и Правительства.

— Вы считаете, что причина непотопляемости теневого бизнеса  —  несовершенство законодательства и нерешительность властей. В чем конкретно это выражается?

— Откройте в одной известной газете рубрику «Сдам помещение». Полторы тысячи объявлений. «Квартиры посуточно» — это же гостиничная деятельность? Берем статистику выдачи патентов – 500 патентов в год, из них всего  300 – на аренду недвижимости. Кто это контролирует? Никто. Хотя патент в месяц будет стоить немногим более двух тысяч рублей. Проблема в том, что человек, взяв патент, сразу становится предпринимателем. А, значит, подпадает под кучу подзаконных актов. Пожарный проход, скажут, у вас загорожен – штраф. В этой ситуации и проявляется нерешительность властей. Нужно определить  орган, который будет требовать, контролировать – МВД, налоговая, или кто еще, кто будет бороться с нелегальным предпринимательством.

— В своем отчете перед депутатами краевой думы среди проблем, с которыми сегодня сталкиваются субъекты малого и среднего бизнеса, вы отметили необходимость разработки механизма привлечения субъектов малого и среднего предпринимательства к обслуживанию резидентов ТОСЭР. Есть опасения, что они не принесут облегчения нашему малому бизнесу?

— ТОСЭР на сегодня – оазисы крупного бизнеса, они не производят ту продукцию, которую производят предприятия малого и среднего бизнеса. В этом плане они – не конкуренты. С другой стороны, малым предприятиям зайти в ТОСЭР – нереально, нет столько денег. Поэтому эти территории должны стать источником привлечения инвестиций. Важно сделать так, чтобы они использовали возможности нашего малого бизнеса – чтобы пользовались нашим общепитом, услугами наших перевозчиков, клиннинга. Ведь с собой они это не привезут. Думаю, министерство по развитию Дальнего Востока в состоянии установить квотирование для использования возможностей местных предпринимателей. Пока эти структуры еще не заработали в крае, но держим руку на пульсе.

 

Влад Серебренников.